С мая 2007 г. украинские военнослужащие принимают участие в деятельности Международных сил содействия безопасности в Исламской Республике Афганистан. О задачах, которые они там выполняют, и условиях службы за тысячи километров от Украины корреспонденту журнала «Камуфляж» рассказал врач-анестезиолог подполковник Сергей Мороз. С ноября 2007-го по май 2008 г. он вместе со своим коллегой - хирургом подполковником Кириллом Кравченко выполнял миротворческую миссию в составе Литовской группы по реконструкции афганской провинции Гор.

-    Сергей Николаевич, Ваши коллеги по киевскому госпиталю рассказывают, что вначале Вы собирались ехать на учебу в Канаду, а вместо этого оказались в Афганистане. Это действительно так?
-    Да, первоначально мне предложили поехать на четырехмесячные курсы изучения английского языка в Канаду. Я уже было оформил все необходимые документы, прошел собеседование и ушел в отпуск, чтобы после него лететь в Оттаву, но в августе 2007 г. мне позвонили из отдела кадров нашего госпиталя, где я служу, и предложили через два месяца поехать в Афганистан для работы по моей специальности. Такая поспешность была вызвана тем, что кто-то из моих коллег в последний момент отказался ехать в такую командировку, а Вооруженным силам Украины надо было выполнять взятые на себя обязательства. После недолгого размышления я согласился. И нисколько об этом не жалею!
-    Вы с кем-то советовались по поводу этой поездки?
-    Только с семьей. Что касается коллег, то большинство тех, с кем я говорил на эту тему, считало, что в Афганистан мне лучше не ехать. Прежде всего, из соображений безопасности.
-    Тем не менее Вы поехали. Почему?
-    Рассчитывал приобрести что-то полезное для себя в профессиональном плане, да и было интересно увидеть своими глазами страну, о которой столько читал, слышал. В общем-то, я не ошибся в своих ожиданиях.
-    А финансовая сторона такой командировки?
-    Этот мотив тоже присутствовал. Но деньги, которые я получал в Афганистане, были не такие большие, чтобы из-за них рисковать жизнью. Первые две причины были доминирующими.
-    Среди врачей госпиталя, где Вы служите, немало участников боевых действий в Афганистане 1979-1989 гг. Накануне поездки они давали Вам какие-то советы?
-    Ни к кому из них я по этому поводу не обращался. Да и чем бы они мне помогли? Вполне понятно, что за прошедшие два десятка лет ситуация в Афганистане существенно изменилась, да и условия службы в составе советского контингента, конечно же, отличаются от условий, в которых выполняют свои обязанности военнослужащие стран НАТО.
-    Какие были требования к кандидатам на такую поездку?
-    Наличие достаточной практики работы по специальности, хорошее знание английского языка, крепкое здоровье. Впоследствии выяснилось, что этого недостаточно. В провинции Гор я оказался единственным анестезиологом на территории радиусом примерно 200 км. А это означало, что надо было не только отлично владеть своей основной специальностью, но и быть в готовности при необходимости действовать за врачей других профилей. Впрочем, ситуация предъявила такие требования не только ко мне, но и ко всем медикам, которые служили вместе со мною. В штате нашего госпиталя не было ни врача- терапевта, ни инфекциониста, ни лаборанта. Так что каждому из нас приходилось порою выполнять и эти обязанности.
-    А почему отсутствовали специалисты упомянутых специальностей?
Стандартами НАТО в госпитале второго уровня, который находился на территории литовской базы, они не предусмотрены. По требованиям нормативных документов в наши обязанности входило оказание неотложной квалифицированной медицинской помощи военнослужащим коалиции, а затем их надлежало эвакуировать в госпиталь третьего уровня (в нашем случае - в Герат или Баграм). Причем это надо было сделать не позже чем через два часа. На практике выдержать этот норматив ни разу не удалось. Самую быструю эвакуацию мы смогли осуществить только через 28 часов!
-    Почему?
-    Много времени уходило на всякого рода согласования с различными службами НАТО, и плюс мы значительно зависели от погодных условий. Они в горах, особенно зимой, очень часто не позволяли совершать безопасные перелеты. В темное время суток полеты медицинской авиации были и вовсе запрещены. Рядом с нашей базой находилась неплохая взлетно-посадочная полоса, но она была грунтовой и не обеспечивала прием самолетов в дождливую погоду. В таких случаях приходилось рассчитывать только на вертолеты и свои силы. А до момента эвакуации пострадавшего необходимо было не просто ждать, а лечить пациента.
-    Вашей задачей было оказывать помощь только военнослужащим коалиционных сил?
-    Да. так предусмотрено договором между НАТО и Украиной. Реально же мы больше работали с местным населением. чем с военнослужащими нашей базы. Врачами нашего госпиталя были сделаны десятки операций местным больным. проведены сотни консультаций, осмотрено тысячи детей и взрослых афганцев. Операции. как правило, мы проводили на базе местной больницы. Хоть это и было связано с большими техническими трудностями (приходилось буквально все привозить с собой, включая инструменты, аппарат искусственной вентиляции легких, кардио-монитор), но такие требования выдвигала служба безопасности - на базу нельзя допускать посторонних. Десятки раз мы выезжали в отдаленные кишлаки, в которых люди годами не имели возможность получить медицинскую помощь, а рассчитывали только на Аллаха.
-    Вашего уровня знания английского языка хватало для общения с коллегами и местным населением?
-    Первоначально некоторые трудности были. Дело в том. что я неплохо знаю немецкий - учил его и в школе, и в институте. С английским дело похуже - практически с нуля я освоил его за 1.5 месяца на курсах при Национальной академии обороны. В Афганистане меня выручало то. что в 2002-2004 гг. я полтора года стажировался в Центральном госпитале Бундесвера, так что уже был знаком с организацией медицинского обеспечения в армиях НАТО и требованиями руководящих документов на этот счет.
-    Что из себя представляла литовская база Wisky?
-    Она находится примерно в 2 км от города Чагчаран. На довольно обширном
плато на высоте 2400 м. В свое время на этом же месте стояла какая-то советская воинская часть. Зимой в тех краях температура доходит до минус 40 С. летом - до плюс 45 С, периодически налетают пылевые бури. На территории базы площадью примерно 1,5 км- установлены жилые модули, размещен штаб, парк автотехники, наш госпиталь. По периметру лагеря - двойное ограждение из колючей проволоки. Наружную охрану несут афганские полицейские, внутреннюю - личный состав базы. Правда, надежды на афганцев немного: были случаи, когда на территорию базы бросали фанаты, обстреливали часовых на вышках.
Постоянно на базе находится около 400 человек, вооруженных легким стрелковым оружием. Основу контингента составляли литовские военнослужащие. Кроме них - небольшие подразделения хорватов, датчан и американцев, по 20-40 человек в каждом. На базе также размещались и представители нескольких гуманитарных организаций, сотрудники которых менялись довольно часто. Некоторое время неподалеку от нашего модуля была развернута палатка литовской археологической экспедиции. Раскопок ученые не вели, но нашли много интересного для себя. -А зачем копать. - говорили археологи, - здесь и так все на поверхности!»
-    На каком же языке Вы общались с коллегами и пациентами?
-    С литовцами - на русском. С хорватами - на украинском. Они его хорошо понимают, только надо говорить медленнее, чем обычно. С датчанами я общался на немецком - большинство солдат его знают лучше чем английский. Почти все литовские и датские офицеры стажировались или учились в Европе, поэтому хорошо говорят на английском. Американцы, понятное дело, тоже. Моего уровня знания этого языка для повседневных разговоров и выполнения служебных обязанностей было достаточно.
Что касается общения с пациентами из числа местного населения, то на базе было несколько переводчиков-афганцев, которые владели английским. Так что в этом плане у нас проблем не возникало.
-    Какие задачи выполняли военнослужащие базы?
- Предназначение базы - обеспечение реконструкции провинции Гор в зоне своей ответственности. Это включало реализацию различных гуманитарных проектов, презентацию целей пребывания миротворцев в Афганистане, сбор информации, подготовку местных полицейских, военнослужащих афганской армии.
-    Как местное население относилось к пребыванию в стране иностранных военных? •
-    Те с кем доводилось общаться мне. - в основном доброжелательно. Но при этом многие местные жители скептически оценивали перспективы пребывания контингента (хотя сейчас, возможно, ситуация изменилась к лучшему). Всю помощь, которую им оказывают, афганцы охотно принимают. Но при всем при этом один из старейшин сказал мне открытым текстом «Или вы даете нам то, что обещаете, или нечего сюда ездить. Перестанете помогать - будем в вас стрелять». Переводчик, не стесняясь, все это перевел Такое потребительское отношение характерно для Востока. В чем-то они, наверное, и правы.
Добрые отношения с местным населением во многом удавалось поддерживать благодаря нам врачам. Мы убедили руководство больше помогать жителям в вопросах медицины. После посещения нашей базы командующим западным сектором итальянским бригадным генералом Фаусто Макора нам выделили деньги на закупку медикаментов для местного населения. В результате у нас появилась возможность оказать помощь значительно большему числу нуждающихся. Возможности нашего госпиталя в этом отношении были очень ограниченные, так как он рассчитан на вполне определенное количество здоровых людей, а не на тысячи больных местных жителей.
Несколько раз в неделю мы выезжали в местную больницу: оперировали, консультировали. Постепенно это стало рутинной работой. Местный главный врач, который работал в этой провинции при всех предыдущих властях, заверил нас, что на его территории мы можем за свою жизнь не волноваться. Нередко в отсутствие местных врачей мы проводили в больнице обход, и наши назначения неукоснительно выполнялись. За эту работу губернатор провинции наградил Кирилла Кравченко и меня благодарственными грамотами. На базе по этому поводу шутили, что их можно использовать в качестве охранной грамоты при выездах. И при всем при этом наши саперы не раз находили мины на участке дороги из города к базе, а патрульные машины возвращались порою с маршрутов со следами от пуль на броне. Значит, наше присутствие в Афганистане кому-то мешало.
Бывало, что мы оказывали медицинскую помощь родственникам местных высокопоставленных руководителей. Как правило, это происходило по просьбе контрразведчиков. Такие пациенты говорили, что контролируют, например, юг провинции, и если мы не окажем им помощь, у нас будут проблемы. Так что в поддержании нормальных отношений с местным населением наша медицинская помощь играла очень важную роль. Тем более что своих медицинских кадров в Афганистане катастрофически не хватает. Например, на полмиллиона населения провинции Гор приходится только один стоматолог!
-    Какие Ваши прогнозы по дальнейшему развитию событий в Афганистане?
-    Не располагая всей полнотой информации о тех процессах, которые сейчас происходят в стране, судить о перспективах сложно... В литовской зоне ответственности, например, так и не удалось взять под контроль всю провинцию. И похожая ситуация во всем Афганистане. На мой взгляд, многое будет зависеть не столько от военной, сколько от гуманитарной и экономической составляющих операции в Афганистане. Если местное население, и прежде всего вожди племен, старейшины, увидят позитивные изменения - у власти Карзая есть перспективы. Если нет - страну еще долго будет лихорадить.
Уровень жизни населения, и особенно в высокогорных селениях, очень низкий. Когда первый раз оказываешься в жилище афганцев, то невольно возникает вопрос: как они вообще живут в таких средневековых условиях? Из всех достижений цивилизации - только автомат Калашникова. На полях - волы с деревянным ярмом, из сельхозинвентаря - примитивный плуг, мотыга да серп. Мимо нашей базы периодически проходили караваны верблюдов и ослов - кочевники везли товары в Кабул и обратно. И вот так, по протоптанным животными тропам, такие же караваны передвигались и сто и двести, и наверное, тысячу лет назад. Ничего не изменилось!
Больше всего меня поразило отношение к детям Их смертность в Афганистане - самая высокая в мире. До достижения детьми пяти лет их даже не регистрируют. Восприятие детской смертности довольно спокойное: «Аллах дал, Аллах взял!», и больше никаких эмоций. Даже в тех случаях, когда мы пытались помогать, привозили для прооперированного малыша еду (при чем довольно много), эта помощь не всегда доходила до ребенка. Приезжаем в афганскую больницу на следующий день и видим: ничего из привезенных нами продуктов уже нет. Спрашиваем персонал «Где? - Те говорят: «Вчера приходил отец и забрал еду домой - у него еще 5 детей. Этому, судя по всему, не поможешь - он уже не жилец, а тех надо кормить».
-    Как долго Вы находились в Афганистане?
-    Семь месяцев.
-    Сейчас украинские военные врачи выезжают в Афганистан на год. На Ваш взгляд, такая длительная командировка оправдана?
-    Даже полгода безвыездно - очень тяжело, а год... Это суровое испытание. На нашу базу приезжали литовские психологи, проводили тестирование и пришли в ужас - треть личного состава базы надо было менять. Моральное истощение, неуравновешенность.
-    И на каком месяце пребывания военнослужащих в Афганистане проводились эти исследования?
-    На четвертом. Раньше смена литовцев и американцев происходила каждые три месяца. Но потом из-за финансовых трудностей литовцы, как и датчане, стали меняться каждые полгода. При нас происходила смена литовского и датского контингентов, и это хоть как-то скрасило жизнь в лагере. А потом наступили будни, а они в условиях замкнутого пространства базы довольно однообразные Мы, медики, относительно часто выезжали в афганские больницы и селения, участвовали в патрулированиях. а были такие солдаты, которые в силу своих должностных обязанностей (охранники, тыловики) все полгода не выходили за пределы базы. Для психики такое не проходит бесследно.
-    А выходные дни на базе были?
-    Да, по пятницам, в этом плане мы подстраивались под традиции местного населения.
-    Каким образом Вы общались с семьей, друзьями, коллегами?
-    Через Интернет. Можно было звонить и по телефону, но это очень дорого.
-    Какие потери были на базе за те семь месяцев, пока Вы находились в Афганистане?
-    Боевых, к счастью, не было, хотя наш базовый лагерь несколько раз обстреливали реактивными снарядами, а в машину одного из патрулей однажды стреляли из гранатомета. Правда, был случай самоубийства одного из датчан. Причины его поступка установить не удалось. Мы улетели в Украину в мае месяце, а через два дня был убит литовский военнослужащий, дежуривший на вышке. Вблизи базы происходили какие-то волнения, и кто-то из толпы выстрелил в часового. Упредить, предусмотреть такое, к сожалению, очень сложно.
-    Что бы Вы посоветовали своим коллегам, которым еще предстоит проходить службу в Афганистане?
-    Благодаря активному содействию главного хирурга МО Украины полковника Лурина И. А. я имел возможность рассказать об этом в своем докладе на сборах хирургов и анестезиологов, которые проходили в Виннице в сентябре 2008 г. Кроме того, по инициативе начальника ГВМКЦ генерал-майора Бойчака М. П. сейчас готовятся методические рекомендации и информационно-аналитический обзор медицинских аспектов миссии в Афганистане. За основу взяты материалы, предоставленные подполковником Кравченко и мною. Все эти шаги, я надеюсь, помогут тем, кто готовится поехать в командировку в эту страну. Если же говорить коротко, прежде всего рекомендую пройти хорошее, всестороннее медицинское обследование. Сделать все прививки, которые необходимы.
У нас, слава Богу проблем не возникло, а треть личного состава нашей базы перенесла дизентерию. Дошло до того, что возникла проблема: кого выставлять на вышки нести охрану?
-    А что стало причиной дизентерии?
-    Кухня. Там работал персонал из Бангладеш, и, как выяснилось после проверки, из 15 работающих 13 оказались носителями дизентерийной палочки. Раньше питание, банно- прачечное обеспечение на базе организовывала американская компания. Но потом, из соображений экономии, литовцы отказались от услуг американцев и заключили договор с итальянцами, а те набрали персонал пищеблока из числа шри- ланкийцев, пакистанцев. Стоимость услуг уменьшилась, но и качество, увы, упало.
-    И как удалось выйти из создавшейся ситуации?
-    К сожалению, к советам нас, украинских врачей, прислушались не сразу, и при уже выявленных случаях дизентерии весь контингент базы продолжал питаться в столовой. В украинской армии в таких условиях сразу же закрывают пищеблок, переходят на сухие пайки. В конце концов так и было сделано, но время было упущено. Дошло до того, что заболел представитель Литвы в Афганистане, который посещал в тот период нашу базу. Разбираться с ситуацией из Литвы прилетал министр обороны и командующий литовской армией.
-    А Вам-то как удалось уберечься? Вы что, не ходили в столовую?
-    Ходили. Но ели только то, что прошло термическую обработку. А от салатов, молочных продуктов мы сразу же отказались и, как видите, правильно сделали.
-    Для литовцев, надо полагать, миссия в Афганистане очень важна...
-    Разумеется. Но содержать воинский контингент в этой стране очень дорого и они, судя по всему, с заметными усилиями несут такую ношу. Вначале база была американской, а литовцы находились на ней, как гости. Но постепенно степень их участия в функционировании базы становилась все большей. Сейчас же литовцы обеспечивают даже проведение части гуманитарных акций, которые осуществляются в провинции. Так что граждане Украины должны ясно понимать, что коллективная безопасность имеет немало плюсов, но она предполагает и определенные обязательства государств, которые тоже надо выполнять.

Беседовал Сергеи МИХАЙЛОВ,
фото из личного архива Сергея МОРОЗА