 И что, Донбасс, с тобою будет…
Наши читатели уже знакомились с творчеством Владимира Карлова. Поэзией он серьёзно увлёкся в конце восьмидесятых. Автор книги «Я родом с Тополей», лауреат литературных конкурсов.
Родился 7 июля 1952 года в Торецке (Дзержинске) Донецкой области, где и проживает в настоящее время. Воинскую службу проходил в Группе советских войск в Германии. После демобилизации вернулся в родной город и работал на шахте. Награждён знаками «Шахтёрская слава» третьей степени и «За успехи».
«На окраине моего города идут бои, мы засыпаем и просыпаемся под звуки разрывов и пулемётных очередей, – с горечью сообщает Владимир в письме в редакцию. – Не судите слишком строго». Не будем судить, просто внимательно прочитаем эти пронзительные строки…
Как много горестей и бед…
Как много горестей и бед
Хранит история Донбасса,
Как много выдержал хребет
Передового, прежде, класса.
И сколько выдержит ещё,
И что, Донбасс, с тобою будет
Теперь, когда ты обречён
Служить мишенью для орудий
Братоубийственной войны.
Её бесчисленные раны –
Твои погибшие сыны,
Твои расстрелянные храмы.
На многих улицах видны
Домов разрушенных скелеты,
Всё это страшные следы
Восточно-западной вендетты.
А так хотел бы ты, сквозь боль,
Услышать снова: "Майна-вира",
Как-будто отзыв на пароль
Такого нужного нам мира.
Реалий тягостное бремя
Неся реалий тягостное бремя,
Мы мимовольно, мыслями скользя,
Заглядываем в будущее время,
В которое заглядывать нельзя.
Из времени, в котором мы с тревогой
Ложимся спать, с тревогою встаём,
Идём разбитой танками дорогой,
Под реактивно-залповым огнём.
Реалиями, трепетной синицей,
Зажаты мы в безжалостных руках,
А хочется взлететь свободной птицей,
Но держат они пальцы на курках.
В заморские, заоблачные дали
Нас, не спросив согласия, ведут,
А дали бы нам волю, но едва ли,
Нам ничего так просто не дадут.
И потому так много алой краски
Разлили те, кто против и кто за,
Глядят сквозь окровавленные маски
На нас остекленевшие глаза.
Стареет город…
Стареет город с каждым днём,
Устал он жить под грохот пушек,
И с каждым днём всё больше в нём
Не молодёжи, а старушек.
Тех одиноких старичков,
Кто дни проводит у оконца,
Мерцают стёкла их очков
Как поминальных стопок донца.
Вчерашний день и боль потерь
Из их окошек смотрят слепо.
В иной подъезд входная дверь
Напоминает двери склепа.
Река-граница
На том берегу станица,
Речушка – два шага вброд,
Но эта река – граница,
И делит она народ.
Делит и малых, и старых,
Жителей двух берегов,
Делит на левых и правых,
Нас – на друзей и врагов.
Но виновата не речка,
Ей в том какая нужда?
Люди! «Нэхай будэ й грэчка»,
Лишь бы не кровь и вражда.
Бойцу
Так нелегко в очередном,
Неотвратимом адском круге,
Всё чаще снится отчий дом,
Лицо заждавшейся подруги.
Давно не видел ты родных,
А каждый миг такой непрочный,
Война идёт без выходных
И отпуск в ней, порой, бессрочный.
Старая фотография
На старой карточке боец –
Он мой родитель,
С войны вернувшийся отец –
Освободитель.
В его глазах застыла грусть,
Навек осталась
В его глазах усталость чувств,
Войны усталость.
Её развеять мне нельзя,
Неотвратимо.
Ушёл к погибшим он друзьям
И побратимам.
Я за него стремлюсь дожить
Победы годы,
Я за него стремлюсь допить
Глотки свободы.
Свободы слов, свободы рук,
Такую малость,
Но в двери пуль голодных стук –
И мне досталось...
Владимир КАРЛОВ.
|
