С той поры, когда погиб Владимир Слаквин, прошло уже тридцать три года. Все это время Сергей Супрун мечтал приехать в Харьков, проведать боевого друга и маму, посетить его могилу. И он приехал вместе с командиром Вячеславом Пономаренко.
Однополчане проживают в разных областях: Сергей Петрович – из Луганска, Вячеслав Николаевич – из-под Кировограда, и за многие прошедшие после Афгана годы впервые встретились на харьковской земле.
Сергей Супрун служил с Владимиром Слаквиным в первом взводе 8-й роты в 181-м мотострелковом полку под Кабулом. В его памяти день гибели друга остался навсегда. С этим днем у него связана и своя уникальная жизненная история.
– Как сейчас помню, – рассказывает Сергей Супрун, – в этот день, 20 мая 1980 года, когда мы были в рейде, погибли Владимир Слаквин и командир батальона Геннадий Глинских. А 27 мая, находясь в боевом рейде, я услышал свою фамилию в списках погибших в этом продолжавшемся еще рейде, которые зачитывал вернувшийся из отпуска начальник зенитно-ракетного дивизиона капитан Орлов. Мы в этот момент были на привале, обедали, отдыхали. И слышу, называет мою фамилию. Подхожу к нему: «Разрешите обратиться. Вы назвали мою фамилию в списках погибших». «Как так? Ты кто? – спрашивает командир. Откуда родом»? «Сергей Супрун. Село Дмитриевка Новоайдарского района Луганской области». «Как! Я ведь 21 мая отправил тебя домой в цинковом гробу…».
И тут завертелось: Супруна снимают с рейда, прилетели вертолеты, доставили в штаб дивизии. А в это же время, 27 мая, мама Сергея, Галина Емельяновна, отец, родные и близкие провожали его в последний путь… Сергей Петрович вспоминает, как 29 мая он вместе со старшим лейтенантом, который в этом рейде тоже был ранен, приехали к нему домой перехватывать «цинк». Ехал домой в сопровождении офицера, ведь в военном билете стояла отметка «ПОГИБ», печать части и подпись «майор Снегур». Сергей Супрун на тот момент в живых уже не значился…
– А все получилось так. Служивший писарем Саша Погорелецкий из Кривого Рога, приехав на опознание трупа, внес путаницу. Вместо Володи опознал меня, – Сергей Петрович. – Немудрено – мы немного были похожи друг на друга, нас даже ротный путал. А в цинковом гробу Володя лежал на левом боку, так что даже родные не заподозрили неладное. Мое неожиданное появление живым и здоровым вызвало у родителей шок. В два часа дня, когда мы прибыли домой, собралось все село. Отец падал в обморок и все никак не мог придти в себя, а маму тогда врачи лекарствами успокоили. Иначе трудно себе даже представить ее состояние после пережитого. На следующий день, 30 мая, цинковый гроб с телом Володи Слаквина откопали и отправили на перезахоронение. И уже в последний майский день он обрел свое последнее пристанище на 3-м городском кладбище Харькова».
Заместитель командира первого взвода 8-й роты Вячеслав Николаевич Пономаренко в непосредственном подчинении, которого находился погибший Владимир, вспоминает:
– 21 января 1980-го мы пересекли государственную границу и первыми расположились в районе Кабула, за артиллерийским училищем в сторону Джелалабада. Начинали обустраивать свой быт с палаток, попутно выполняя задачи, как по охране объектов, так и выходили в боевые рейды, на прочески местности. Во взводе нас по штату был 21 человек, плюс сержанты, офицеры, в общей сложности около тридцати.
Вячеслав часто вспоминает тяжелый боевой рейд с 15 мая, окончившийся 6 июня 1980 года. Тот самый боевой рейд, в котором солдаты батальона прошли по горам, прочесывая местность более 50 километров, зачищая территорию от моджахедов, и понесли значительные боевые потери. Очень хорошо помнит и тот день, 20 мая, когда на одном из переходов на спуске с горы в долину батальон попал в засаду, под мощный обстрел душманов. Завязался кровопролитный бой. Комбат приказал прорываться в горы и выходить из-под обстрела, оставив в долине небольшую группу солдат для прикрытия отхода основных сил.
– В группе прикрытия остались и мы с Володей. Он своим огнем прикрывал отход товарищей, и пуля снайпера оборвала его жизнь. Владимир упал прямо передо мной, – вспоминает Вячеслав Пономаренко. – Я к нему, расстегиваю гимнастерку, а у него пуля – прямо в сердце… Жутко… Было примерно четыре часа дня. Организовав отход основной группы из-под зоны обстрела, оказавшись полностью отрезанными от основных сил, в оставшейся группе с ранеными и убитым Владимиром, погибает от вражеской пули и командир батальона майор Глинских Геннадий Степанович.
Бой затянулся часов до семи вечера. На последнем заряде аккумуляторной батареи радист успел передать в штаб дивизии о гибели комбата и о том, что группа бойцов оказалась отрезанной душманами от основных сил. Нас человек семнадцать, есть раненые и двое убитых, а впереди – полная неизвестность. Получили или нет сообщение в штабе, никто не знал, командир погиб, а мы полностью окружены. Взвесили все свои силы и возможности, решили: если к полуночи подмога не придет, будем сами подниматься на сопку и прорываться к своим. До этого часа каждый из нас держал в руке гранату с разжатыми «усиками», и если что – подрыв, в плен никто попадать не хотел. Так мы ждали полуночи и набирались сил для перехода. Вдруг из-за камней тихий голос: «Ребята! Мы здесь… Мы пришли за вами…». Вернулась помощь, забрали убитых и раненых, и уже к четырем часам утра все были в безопасности. Вот так окончился тот последний для Владимира Слаквина бой. Тела погибших отправили в Кабул, а затем, по нелепой случайности Володю отправили хоронить, перепутав с Сергеем Супруном в Луганскую область. Вера Андреевна Слаквина узнала о том, что ее сын был похоронен дважды, позже, когда его однополчане вернулись домой и, навещая могилу погибшего боевого друга, рассказали ей о трагических событиях и историю Сергея Супруна.
Однополчане Владимира Слаквина приехали к его маме и сестре. Сергей Петрович очень переживал, как воспримет Вера Андреевна встречу с ним, «братом-близнецом», некогда похороненным и внезапно воскресшим. Так сбылась мечта друзей-однополчан встретиться, посетить могилу боевого друга. Гости благодарили харьковчан за радушный прием и гостеприимство. Пока мы живы, о своих боевых друзьях, сложивших головы на полях сражений, будем помнить всегда.
Однополчане проживают в разных областях: Сергей Петрович – из Луганска, Вячеслав Николаевич – из-под Кировограда, и за многие прошедшие после Афгана годы впервые встретились на харьковской земле.
Сергей Супрун служил с Владимиром Слаквиным в первом взводе 8-й роты в 181-м мотострелковом полку под Кабулом. В его памяти день гибели друга остался навсегда. С этим днем у него связана и своя уникальная жизненная история.
– Как сейчас помню, – рассказывает Сергей Супрун, – в этот день, 20 мая 1980 года, когда мы были в рейде, погибли Владимир Слаквин и командир батальона Геннадий Глинских. А 27 мая, находясь в боевом рейде, я услышал свою фамилию в списках погибших в этом продолжавшемся еще рейде, которые зачитывал вернувшийся из отпуска начальник зенитно-ракетного дивизиона капитан Орлов. Мы в этот момент были на привале, обедали, отдыхали. И слышу, называет мою фамилию. Подхожу к нему: «Разрешите обратиться. Вы назвали мою фамилию в списках погибших». «Как так? Ты кто? – спрашивает командир. Откуда родом»? «Сергей Супрун. Село Дмитриевка Новоайдарского района Луганской области». «Как! Я ведь 21 мая отправил тебя домой в цинковом гробу…».
И тут завертелось: Супруна снимают с рейда, прилетели вертолеты, доставили в штаб дивизии. А в это же время, 27 мая, мама Сергея, Галина Емельяновна, отец, родные и близкие провожали его в последний путь… Сергей Петрович вспоминает, как 29 мая он вместе со старшим лейтенантом, который в этом рейде тоже был ранен, приехали к нему домой перехватывать «цинк». Ехал домой в сопровождении офицера, ведь в военном билете стояла отметка «ПОГИБ», печать части и подпись «майор Снегур». Сергей Супрун на тот момент в живых уже не значился…
– А все получилось так. Служивший писарем Саша Погорелецкий из Кривого Рога, приехав на опознание трупа, внес путаницу. Вместо Володи опознал меня, – Сергей Петрович. – Немудрено – мы немного были похожи друг на друга, нас даже ротный путал. А в цинковом гробу Володя лежал на левом боку, так что даже родные не заподозрили неладное. Мое неожиданное появление живым и здоровым вызвало у родителей шок. В два часа дня, когда мы прибыли домой, собралось все село. Отец падал в обморок и все никак не мог придти в себя, а маму тогда врачи лекарствами успокоили. Иначе трудно себе даже представить ее состояние после пережитого. На следующий день, 30 мая, цинковый гроб с телом Володи Слаквина откопали и отправили на перезахоронение. И уже в последний майский день он обрел свое последнее пристанище на 3-м городском кладбище Харькова».
Заместитель командира первого взвода 8-й роты Вячеслав Николаевич Пономаренко в непосредственном подчинении, которого находился погибший Владимир, вспоминает:
– 21 января 1980-го мы пересекли государственную границу и первыми расположились в районе Кабула, за артиллерийским училищем в сторону Джелалабада. Начинали обустраивать свой быт с палаток, попутно выполняя задачи, как по охране объектов, так и выходили в боевые рейды, на прочески местности. Во взводе нас по штату был 21 человек, плюс сержанты, офицеры, в общей сложности около тридцати.
Вячеслав часто вспоминает тяжелый боевой рейд с 15 мая, окончившийся 6 июня 1980 года. Тот самый боевой рейд, в котором солдаты батальона прошли по горам, прочесывая местность более 50 километров, зачищая территорию от моджахедов, и понесли значительные боевые потери. Очень хорошо помнит и тот день, 20 мая, когда на одном из переходов на спуске с горы в долину батальон попал в засаду, под мощный обстрел душманов. Завязался кровопролитный бой. Комбат приказал прорываться в горы и выходить из-под обстрела, оставив в долине небольшую группу солдат для прикрытия отхода основных сил.
– В группе прикрытия остались и мы с Володей. Он своим огнем прикрывал отход товарищей, и пуля снайпера оборвала его жизнь. Владимир упал прямо передо мной, – вспоминает Вячеслав Пономаренко. – Я к нему, расстегиваю гимнастерку, а у него пуля – прямо в сердце… Жутко… Было примерно четыре часа дня. Организовав отход основной группы из-под зоны обстрела, оказавшись полностью отрезанными от основных сил, в оставшейся группе с ранеными и убитым Владимиром, погибает от вражеской пули и командир батальона майор Глинских Геннадий Степанович.
Бой затянулся часов до семи вечера. На последнем заряде аккумуляторной батареи радист успел передать в штаб дивизии о гибели комбата и о том, что группа бойцов оказалась отрезанной душманами от основных сил. Нас человек семнадцать, есть раненые и двое убитых, а впереди – полная неизвестность. Получили или нет сообщение в штабе, никто не знал, командир погиб, а мы полностью окружены. Взвесили все свои силы и возможности, решили: если к полуночи подмога не придет, будем сами подниматься на сопку и прорываться к своим. До этого часа каждый из нас держал в руке гранату с разжатыми «усиками», и если что – подрыв, в плен никто попадать не хотел. Так мы ждали полуночи и набирались сил для перехода. Вдруг из-за камней тихий голос: «Ребята! Мы здесь… Мы пришли за вами…». Вернулась помощь, забрали убитых и раненых, и уже к четырем часам утра все были в безопасности. Вот так окончился тот последний для Владимира Слаквина бой. Тела погибших отправили в Кабул, а затем, по нелепой случайности Володю отправили хоронить, перепутав с Сергеем Супруном в Луганскую область. Вера Андреевна Слаквина узнала о том, что ее сын был похоронен дважды, позже, когда его однополчане вернулись домой и, навещая могилу погибшего боевого друга, рассказали ей о трагических событиях и историю Сергея Супруна.
Однополчане Владимира Слаквина приехали к его маме и сестре. Сергей Петрович очень переживал, как воспримет Вера Андреевна встречу с ним, «братом-близнецом», некогда похороненным и внезапно воскресшим. Так сбылась мечта друзей-однополчан встретиться, посетить могилу боевого друга. Гости благодарили харьковчан за радушный прием и гостеприимство. Пока мы живы, о своих боевых друзьях, сложивших головы на полях сражений, будем помнить всегда.
Геннадий ЛОМАКИН.
24.09.2014
24.09.2014