В Афганистане через 19 лет после вывода советских войск о "шурави"
вспоминают тепло: поговорить с нами можно было и водки попить, не то
что со снобами из НАТО. За 30 лет, прошедших со времен Саурской (Апрельской) революции 1978 года, когда был убит лидер Афганистана Мухаммад Дауд и началась практически непрерывная цепь военных действий, выросло два поколения людей, не знающих, что такое мирная жизнь. Многие из них только и умеют, что стрелять из "Калашникова", ставить мины, выращивать опиумный мак и производить из него наркотики. Поэтому сегодня возвращение страны к мирной жизни проходит очень тяжело. Экономика разрушена, а сидящее на натовских штыках правительство, похоже, контролирует только Кабул, остальная территория находится под властью полевых командиров и наркобаронов. |
| Как свидетельствуют журналисты газеты "Daily outlook of Afganistan", с
которыми нам удалось пообщаться, люди постарше с ностальгией вспоминают
"шурави" (советских), мол, они были здесь чужие, но ... свои: уважали
местные обычаи, с афганцами общались, как с равными, не брезговали
посидеть с ними за одним столом, выпить водки. А натовцы для них
чужаки: высокомерны, относятся к местным как к людям второго сорта, да
и из укрепленных лагерей нос боятся высунуть. Афганцы их терпят с
трудом, а многие уже просто ненавидят. Неграмотное население верит в
первую очередь местным муллам, поэтому командование миротворцев
заигрывает не с представителями власти в Кабуле, а с религиозными
лидерами. УКРАИНО-АФГАНСКИЙ СИНДРОМ. Завтра исполнится 19 лет с тех пор, как, по сообщениям официальной советской пропаганды, последний советский солдат покинул разоренный войной Афганистан. Этим "солдатом" был командующий 40-й армией генерал Борис Громов. Официально война в Афганистане завершилась. Впрочем, итальянский писатель Курцио Малапарте утверждает, что для ветеранов война не кончается никогда. И не только для них. Она не закончилась прежде всего для афганского народа, потерявшего за 10 лет боев более 2 млн чел. И несущего потери до сих пор от миллионов душманских и советских мин, которыми нашпигована земля Афганистана. Но афганцы гордятся тем, что никогда не были колонией, поэтому болезненно реагируют на иностранцев с оружием — оккупировавших их теперь американцев и других миротворцев. Эта война не закончилась для отцов, матерей, вдов и детей трех тысяч трехсот шестидесяти не вернувшихся с нее и семидесяти двух пропавших без вести украинцев. Хотя, как сказал один из наших президентов, "Украина — не Россия", то есть, по мнению афганцев, называвших всех русскими, вроде бы не воевала там. Но кто сегодня учитывает, что по статистике количество бывших "вьетнамцев", покончивших жизнь самоубийством, давно превышает количество погибших за весь период так называемой "непопулярной" войны США во Вьетнаме в 1960-х гг.? В Украине тоже немало случаев самоубийств среди "афганцев", не нашедших себя в мирной жизни. Некоторые, оставшись инвалидами, влачат жалкое существование. Кто-то до сих пор по ночам просыпается от взрывов и криков. Только об этом не говорят, считая "афганский синдром" не украинским. А это совсем не так.  ВИТАЛИЙ ПОЛУНИН. ЕГО НАЗЫВАЛИ "ЧЕРНЫЙ ПОЛКОВНИК". САПЕР ОТ БОГА. Виталий Полунин родился: Алтайский край (Россия). Годы жизни: 1946—2007 Из прожитых им 60 с небольшим лет половину прослужил в погранвойсках, в том числе пять лет — в Афганистане, обезвредив более 10 тысяч душманских мин и заслужив пять боевых орденов (один афганский) и десять медалей. И еще он уничтожил 90 тысяч смертоносных гостинцев, оставшихся с времен Великой Отечественной — больше, чем кто либо другой в СССР, а возможно, и в мире. При этом уцелел, значит — ни разу не ошибся. Автор этих строк беседовал с полковником Полуниным в мае минувшего года. Кто мог знать, что этого крепкого мужчины, прошедшего через ад Афганистана, не станет всего месяц спустя? В основном говорили мы с Виталием Осиповичем об афганской войне, на которой он провел более пяти лет, о его "работе" — установке и снятии мин, нередко под огнем противника. "Это страшно каждый раз, — вспоминал он. — Но ведь надо. Тут главное — начать. Когда работаю, страх уходит, остается только ответственность. Ну а потом, после первой обезвреженной мины, легче становится". МИНА-КАНИСТРА. В постановке взрывоопасных "сюрпризов" душманы, обученные американскими и пакистанскими инструкторами, были доками. В ход шло все: детские игрушки, бытовая техника, часы, авторучки, якобы брошенное оружие. Полунин вспомнил случай: колонна наших БТР проезжала через заброшенный кишлак. Вдруг молодой солдат, увидев на обочине красивую канистру, потянулся к ней. "Погоди, сынок, — остановил его "Осипыч", тогда еще майор. — Отойди-ка подальше и дай по ней очередь". От первой же пули канистра взлетела на воздух... Другой эпизод: высадка в горах десанта из "вертушки". Уже в прыжке наметанный глаз сапера Полунина заметил блеснувшую на солнце проволоку. "Растяжка!" Она вела к адской машинке, приводившей в действие несколько фугасов, мощность взрыва которых была достаточной, чтобы похоронить под собой десантников. "Сюрприз" удалось обезвредить. "ДЖАВАТ КАРА". Моджахеды хорошо знали нашего офицера. А после того как Полунин минными полями с установленными по собственному "ноу-хау" на неизвлекаемость минами, на полгода заблокировал для бандформирований границу между Ираном и Афганистаном, душманы его прозвали "джават кара" — "черный полковник", ведь на этих минах подорвалось более сотни "воинов Аллаха". За этот успех сапера наградили орденом Красной Звезды. А всего их у Полунина пять: помимо "звездочки" — орден Красного Знамени, два "За службу Родине" и афганский орден Дружбы. Больше орденов за Афганистан имеют только высокопоставленные генералы-"афганцы" Борис Громов и Павел Грачев. — Мы могли бы и вдоль дорог бордюры из мин делать и ездить спокойно, — говорит Полунин. — Но пострадали бы мирные жители кишлаков. Из-за чего на обочинах мы устанавливали сейсмические датчики, контролировавшие до 500 м дороги, сигнал с них шел на командный пункт минометной или артбатареи. Как только душманы пробовали минировать дорогу в зоне действия приборов, срабатывал датчик и пушкари давали залп. После нескольких неудачных попыток они отказались играть с огнем. Поэтому считаю: не правы "специалисты", утверждающие, что ограниченный контингент наших войск проиграл "минную войну" в Афганистане. Полунин покидал Афган в числе последних — в июне 1989-го, уже после вывода "ограниченного контингента" — как утверждали, до последнего солдата. Кто-то ведь должен был снять хотя бы часть из нескольких миллионов мин и научить афганцев, как эти "гостинцы" обезвреживать. Увы, много мин осталось и поныне, в основном неучтенных душманских, которые ставили их по принципу: чем больше закопаешь в землю мин, тем лучше. Всего их, как "духами", так и нашими, установлено более 20 млн шт. — почти по одной на каждого афганца. "БЛАГОДАРНОСТЬ ОТ НАРОДА" СТОИТ 25 ГРИВЕН. ВЛАДИМИР ЛАЗАРЕНКО.  Афганские ордена и медали напоминают советские. Что не удивительно: рисовали их художники из СССР, а чеканили на Московском монетном дворе. Самая распространенная награда — медаль "От благодарного афганского народа" (большинство представителей коего до сих пор не подозревают, что от их имени кого-то наградили) — ее вручали каждому, кто побывал в Афганистане, в том числе и семьям погибших. После распада СССР многие из невыданных медалей военкоматовские работники и сотрудники наградных отделов Минобороны распродали коллекционерам. Поэтому цена регалии у коллекционеров невелика — 25—50 грн. Недорога и юбилейная медаль "10 лет Саурской (по-нашему Апрельской) революции" 1978 г., когда афганцы свергли своего главу Мохаммеда Дауда (100—150 грн.). Другие их медали стоят намного дороже — например, "За отвагу" до 500 грн., за выслугу — 300—400. Сейчас в Афганистане более 20 медалей: "За хорошую службу", "За победу", "Верность", "Самоотверженность", шесть медалей посвящены национальным героям. Большинство этих наград доступны на рынке за 500—600 грн. Самая дорогая, которую реально можно купить — медаль Министерства госбезопасности, стоит до 1000 грн. А вот афганские ордена, статус которых намного выше, не продаются. Изредка встречается орден "Звезда" (на фото), который вручали воинам-интернационалистам, но цена на него договорная и может доходить до $1000. 
Михаил БУДИЛОВ, Воин-интернационалист: у меня — майора, ордена нет, а прапорщику орден?! Медаль "От благодарного афганского народа", которая выдается один раз, как юбилейная, я получил дважды — из рук начальника корпункта и от руководителя канцелярии авиации 40-й отдельной армии (я много летал — снимал работу летчиков). Потом одну из них мне ее обменяли на "10 лет Саурской революции". Но так как бланков удостоверений к ней не оказалось, так и осталось: удостоверение одно, медаль другая. Можно, конечно, купить чистую "ксиву" на рынке, но зачем? Да и вообще с наградами в Афгане было много несправедливости: за отчаянные, геройские поступки фронтовикам вручали медали, а "штабные", не вылезающие далее Кабульского суперохраняемого городка, — получали боевые ордена Красного Знамени и даже, я знаю случай (!) — высшую советскую награду орден Ленина. А однажды я сам не получил заслуженное. Как-то мне пришлось принять на себя командование взводом саперов, когда их командира вызвал на совещание начальник инженерной службы армии подполковник Николай Еловик. Вдруг начался обстрел. Молодые солдаты заметались между разрывами, и я, старший прапорщик, взял команду на себя. Под огнем "духов" мне удалось благополучно вывести бойцов в укрытие, и все они остались целы. А место их дислокации — перепахано снарядами. Свидетели произошедшего — подполковник Еловик и равный ему по званию пропагандист Борис Лиц — обратились к начальнику нашего корпункта: пиши представление на Будилова о награждении орденом Красной Звезды за спасение жизней 13 солдат. А он: "Как? У меня, майора, ордена нет, а моему прапорщику "Звезду"?! Ни за что!" И написал "бомагу" на медаль "За боевые заслуги". Медаль мне вручили. Но когда за дружеским ужином я рассказал об этом офицерам из кабульской роты спецназа, ребята предложили "восстановить справедливость". Ты, мол, Миша, журналист отчаянный, с нами на войну ходишь, а начальник твой — сволочь. У нас есть проворовавшийся солдат, которого до этого представили к ордену Красной Звезды. Награда уже пришла, но бланк удостоверения чистый. Давай на тебя заполним... ПРОДАЮТ СВОИХ ДЕТЕЙ. Журналист газеты "Daily outlook of Afganistan" Заки Мухаммед описал нам "прелести жизни" в современном Афганистане. Средняя зарплата по стране — $17—18, а стоимость потребительской корзины — $60—65. Вместе с тем есть небольшая прослойка людей, работающих в международных организациях в Кабуле и зарабатывающих по местным меркам неплохо ($60—80), заработками могут похвастаться таксисты, которые берут с иностранцев по $20 за 3 км. Но в целом, за чертой нищеты живет 53% населения. Часто чтобы выжить, люди продают собственных детей. Так в январе с. г. семья беженцев, обосновавшихся в лагере в Шейдайе, провинция Тахар, продала 4-месячную дочь всего за $40, мотивируя свой поступок тем, что они не в состоянии прокормить двоих детей. Семья инвалидов из провинции Кундуз, продала 9-месячную дочь также за $40 по тем же причинам. В соседнем Тахаре такого же ребенка продали уже за $240. Интересно, что продают только девочек, мальчики нужны как будущие кормильцы. Еще одна огромная проблема — отсутствие электроэнергии. В кишлаках о ней знают понаслышке, в крупных городах, таких как Кабул, свет появляется лишь по праздникам, да и то на 4—5 часов, поэтому холодильник и телевизор не нужны. В этом году в Афганистане, как никогда, холодная зима. Из-за мороза, снегопадов и схода лавин уже погибли 800 человек. Люди отапливают свои жилища в основном дровами, что приводит к частым пожарам. Для многих единственный способ выживания — гуманитарная помощь. СКОЛЬКО СТОИТ ЖИЗНЬ В КАБУЛЕ? Мука (кг) 0,50* Хлеб (буханка) 1,00 Морковь, картофель (кг) 1,00—2,00 Баранина (кг) 20—21 Проезд в автобусе 0,25 Проезд в такси (минимум 3 км) от 100 Автомобиль (б/у) 10 000—12 500 Аренда квартиры, в месяц 1000—1750 Дом 50 000—125000 Официальная зарплата (средняя) 90—100 * Цены пересчитаны в гривнях Источник: журналист афганской газеты "Daily outlook of Afganistan" Заки Мухаммед С ЛОПАТОЙ ПО МИННОМУ ПОЛЮ. Специальный корреспондент "Сегодня" Михаил Будилов, проведший в Афганистане на переднем крае два года с кинокамерой вспомнил о двух интересных случаях из своей армейской жизни. Февраль 1988 г., ночь, пурга. По дороге из Хоста в Кабул решили заночевать в Гардесе, в агитотряде 56-й десантно-штурмовой бригады. Спешившись с попутной "брони" вместе с моим ассистентом, рядовым Олегом Чичуком километра два идем по заснеженному полю, на мерцающие вдалеке огоньки гарнизона. Снег по пояс, рыхлый, противный ветер. На всякий случай приказал Олегу идти по моим следам шаг в шаг, отступив на 6—7 метров. Наткнулся на какую-то дощечку с колышком и орудовал ею, как лопаткой. Преодолев колючку, наткнулись на часового, он вытаращил на нас глаза, как на пришельцев с того света. Добравшись до домика, сбросив на пол обледеневшее обмундирование и поздоровавшись с пропагандистами, наконец, рассмотрел при свете уже мешающую рукам дощечку. На ней была надпись: "Минное поле". Вертолет Ми-8 носится по ущельям в районе горного кишлака Бараки-Барак, выискивая душманские караваны. Я сижу на откидной скамейке бортстрелка-радиста между штурманом и пилотом. На шее кинокамера, снимаю через остекление кабины. Если надо, по команде летчика Саши Талова берусь за ручки курсового пулемета, выполняя обязанности пулеметчика. Вдруг среди глиняных и кирпичных построек через видоискатель камеры вижу интересные вспышки, очень похожие на электросварку. Помню, промелькнула дурацкая мысль: интересно кто это там занимается строительством во время боя? Команда командира экипажа в ларингофонах: "ЗГУ! (зенитный пулемет. — Авт.) Миша! Снимай!" Поправляю фокус на объективе и докладываю: "Я снимаю". "Снимай, ... твою мать!" — Талов отрывает руку от ручки управления и лупит меня что есть силы по шлемофону. Наконец, понимаю, что делаю что-то не то, бросаю камеру на колени и берусь за пулемет. И откуда мне было знать, что у "вертушечников" слово "снимай" имеет совсем другое значение, чем у журналистов? |